Дьякова К.В. ,
студентка 4-го курса института филологии ТГУ им. Г.Р. Державина.

Средневековое сравнение в системе звуковых образов прозы Е.И. Замятина
(по материалам книги Д.С. Лихачева «Поэтика древнерусской литературы»)

Вклад Д. С.Лихачева в развитие литературоведения во многом определяется тем, что он подошел к летописи не только как историк, но и как собственно литературовед. Он изучал рост и изменение самих способов летописания, их обусловленность своеобразием русского исторического процесса. В этом проявился характерный для всего творчества Лихачева глубокий интерес к проблеме художественного мастерства древнерусской литературы, причем стиль литературы он рассматривает как проявление художественного сознания нации.

Обобщением наблюдений Д. С. Лихачева над художественной спецификой древнерусской литературы явилась его статья «К изучению художественных методов русской литературы XI — XVII вв.» (1964), и, конечно же, книга «Поэтика древнерусской литературы» (1967), удостоенная Государственной премии СССР (1969). Монографию Д. С. Лихачева отличает широта диапазона рассматриваемых явлений и стройность композиции, позволяющая связать, казалось бы, самые далекие явления художественной жизни — от особенностей стилистической симметрии в памятниках переводной литературы Киевской Руси до проблем поэтики времени в творчестве Гончарова или Достоевского. Эта сложная композиция книги обусловлена постоянно развиваемой Д. С. Лихачевым концепцией единства русской литературы; принцип анализа явлений поэтики в их развитии определяет построение всех разделов монографии. Потому попытка анализа современного художественного тропа с позиции русской средневековой поэтической системы является вполне обоснованной и легко вписывается в контекст всего научного творчества Лихачева.

Разрабатывая поэтику древнерусской литературы, Д.С. Лихачев обращается к сравнению как к одному из литературных средств, особенно значимых для древнерусского текста. В разделе «От автора», предваряющем исследование, Лихачев определяет центральную задачу книги: «углубить сведения об изменяемости литературных явлений». Он обозначает своего рода пути исследования: «в этой книге главное внимание уделено тем сторонам русской литературы, которые отличают ее от новой. Отличия позволяют выявить индивидуальность древней литературы» . Обращаясь к системе древнерусских сравнений, описанной Лихачевым в его монографии, и «пропуская» через эту систему художественный текст писателя «нового» времени (XX в.), мы сможем сделать выводы об индивидуальности его авторского письма и вместе с тем о силе преемственности, обозначившейся в этих текстах, о тяготении художника к корням русской культуры.

Рассмотрение творчества Е.И. Замятина через призму древнерусской литературы, и в нашем случае?же - анализ типовых особенностей сравнений (русского средневекового и принадлежащего литературе нового времени), используемых для построения звуковых образов в произведении, - становится возможным, в первую очередь, благодаря неоднократному обращению писателя к стилистической манере произведений древнерусской литературы («О святом грехе Зеницы-девы» (1916), «О том, как исцелен был инок Еразм» (1920)); во-вторых, благодаря особенностям характера, а точнее «внутренней сущности» (термин Лихачева) древнерусского сравнения и образа звучания, основанного на сравнении.

В современной «Литературной энциклопедии терминов и понятий» сравнение определяется как «вид тропа, основанный на уподоблении соотносимых явлений» . Такова природа сравнений в обобщенном виде и это бесспорно. Однако между древнерусским сравнение и сравнением «нового» времени находится многовековой барьер, что позволяет говорить о разных типах сравнения, выработанных тем временем и той исторической ситуацией, когда эти тропы функционировали. Лихачев подчеркивает, что «сравнения в древнерусской литературе резко отличаются по своему характеру и внутренней сущности от сравнений в новой литературе» .

Важно, что ученый не пытается создать четкую законченную систему отличий, но приводит ряд замечаний, характеризующий древнерусское сравнение именно с точки зрения его индивидуальности, оригинальности.

Попытаемся обозначить четкие границы, между древнерусским и современным типами сравнений, подытожив таким образом исследование Лихачева. Основополагающее отличие, по оценке ученого, заключается в разнонаправленной ориентации сравнений древнерусских и современных. Так, сравнение в литературе нового времени максимально визуализировано, направлено на передачу зрительного сходства между предметами, сущностями. Именно благодаря этой особенности становится возможной «радость узнавания» и радость непосредственной наглядности« , возникающая во время чтения. Это так называемый импрессионистический тип сравнения, характерный именно для »новой« литературы. Древнерусское же сравнение касается, главным образом, »внутренней сущности сравниваемых объектов«. Лихачев поясняет: »Нам кажется странным сравнение богоматери с «обрадованной палатой». Странность этого сравнения не только в том, что богоматерь сравнивается с архитектурным сооружением — каменным домом, но и в самом эпитете этой «палаты» — «обрадованная». Этот эпитет ясно показывает, что писатель воспринимает «палату» не в материальном смысла, а как чистый символ. Писатель не стремится конкретно представить себе объекты сравнения. Он сравнивает «сущности» и поэтому считает возможным придать «духовный» эпитет материальному объекту, и наоборот« .

Таким образом, существование двух разных типов сравнения обусловлено, в первую очередь, антитезой внешность - визуальное сходство, основанное на сиюминутных ощущениях или игре фантазии автора - сущность - главный признак, характеризующий определенную внутреннюю суть сравниваемого.

Применительно к прозе Замятина возникает два центральных вопроса: 1) употребляет ли писатель сравнения, построенные по моделям средневековых с формальным соблюдением литературного этикета, в произведениях, стилизованных под древнерусский текст? 2) может ли формально современное сравнение, т.е. являющееся стилистически нейтральным в настоящее время, быть основано на принципах, служивших основанием для русского средневекового сравнения, а именно — на общности сущего, вопреки разрушению внешнего сходства?

Напомним также, что материалом нашего исследования является не любой художественный образ, а именно образ звучания. Под образом звучания (звукообразом) в статье понимается художественные образы, запечатлевающие звуковые проявления человеческого и природного бытия, являющиеся органичными элементами единого художественного целого.

Возникает вопрос: что же считать сравнением современного типа, а что сравнением типа древнерусского применительно к образу звучания? В своем роде современному, импрессионистическому типу сравнения в данном случае будет соответствовать такой звукообраз, где звук является одновременно и предметом сравнения и (субъектом) сравнения. Сравнение нового времени, как правило, составляют два элемента, условно находящиеся в одной плоскости - между собой они сущностно равнозначны. Так, изображение уподобляется изображению - предмет описывается через предмет. По той же схеме и звукообразом, основанным на сравнении современного типа, мы будем считать звукообраз, в основе которого лежит модель «звук-звук». Для наглядности приведем несколько примеров из произведений Замятина: «кликуша кликала дико, а рот у нее закрыт и будто кликал чей-то нечеловеческий голос под сводами» («Землемер») ; «старые аглицкие часы в трактире - бьют медленно, басом - ровно соборный костромской колокол» («Непутевый») ; «…взвыла не своим, бабьим, а звериным голосом» («Чрево») . Прокомментируем последний пример. Он представляет собой классическое отрицательное сравнение. В основе образа общая сущность - голос. Потому писатель даже не повторяется дважды - «голос», а лишь меняет эпитеты. Звук воссоздается в воображении читателя через другой звук — это соответствует современному, в некотором роде упрощенному типу сравнения.

Другой пример: «Было тихо, только где-то далеко, как часовые, перекликались в темноте петухи» («Бич Божий») - петухи сравниваются с часовыми снова-таки по характеру издаваемого ими звука. «Перекличка» — вот единая суть, скрепляющая образ. «Закричать таким же голосом, как тогда сапожник о Страшном суде» («Наводнение») ; «вода кругом шуршала как тысячи аршин шелка» («Ёла») ; «кто-то запел, потихоньку, хрипло, завыл, как пес на тоскливое серебро месяца» («Алатырь») - все это звукообразы-сравнения, построенные по единому принципу, в основе их лежит общая модель «звук-звук». Поэтому мы относим их к современному типу сравнения, основанному на прямом сходстве между предметами или явлениями одного рода.

Специфика звукообраза, его отличие от любого другого художественного образа состоит в его изначально нематериальной сущности. Перед нами не предмет, не персонаж, а звук, который писатель зачастую воссоздает именно посредством сравнения с иным предметом или понятием. Реалистичность изображения зависит здесь от точности найденного для сравнения образа. Так, если в средневековом сравнении предмет сравнения чаще всего является символом, разрушающим визуальное сходство, как в вышеприведенном примере с «богоматерью — обрадованной палатой», то в звукообразе предмет сравнения часто символ именно в силу специфики самого материала.

Обратимся к конкретному примеру: «Андрей Иваныч задрожал тоненькой, очень острой, дрожью и услышал ее как струну, где-нибудь в самом конце клавиатуры направо, - все звенела и звенела…» («На куличках») . Дрожь как физическое свойство человеческого тела вообще, как известно, не является звуком и звуком не сопровождается. Однако, будучи «пояснена» развернуто описанным звуком — «струна, …в самом конце клавиатуры направо», имеющим по отношению к самой дрожи второстепенное значение, привлеченным именно как «вспомогательный элемент» для пояснения звучания дрожи, - дрожь обретает статус звукообраза. Элементы данного сравнения носят, таким образом, абсолютно отличный друг от друга характер: дрожь - это, в данном случае, определенное состояние, звон струны - это звук. Однако автор помещает их как бы в одну плоскость, находит нечто общее, переходящее «родовые» границы. Это общее — та самая «внутренняя сущность», о которой говорил Лихачев применительно к сравнению в древнерусской литературе. Происходит характерное для средневекового типа сравнения разрушение условного внешнего сходства для выявления сходства внутреннего, «душевного» смысла.

Стоит отметить, что «звучащая дрожь» не случайный, единичный образ в прозе Замятина, а повторяющийся. В другом, значительно позже написанном произведении — романе «Мы» (1921) звучат следующие слова: «…слушала музыку: мою чуть слышную дрожь» . Дрожь как звук становится знаковым, в известной степени символическим образом в творчестве писателя.

Приведем другой пример образа, в основе которого лежит сравнение: «…почти не гнувшийся - как деревянная линейка - голос Ю» («Мы») . Здесь ситуация во многом обратная: уже собственно звук «поясняется» посредством сопоставления с предметом — голос и деревянная линейка на определенном пороге значения приравниваются друг другу. Подобно тому как древнерусский писатель сообщает образу палаты эпитет «обрадованная», Замятин не боится определить изначально нематериальную «инстанцию» - голос с помощью физического свойства, присущего исключительно материальному предмету - «не гнувшийся», тем самым игнорируя и разрушая какое-либо визуальное сходство.

Примечательно следующее употребление сравнения: «В тишине — явственное жужжание колес, как шум восполённой крови» («Мы») . С одной стороны, на лицо модель «звук-звук»: жужжание сравнивается с шумом. С другой же стороны, «шум восполенной крови», конечно, не является звуком в буквальном смысле. Это скорее ощущение, вызванное определенным психологическим, либо физическим состоянием. «Явственное жужжание колес» в тишине в определенной ситуации ассоциируется у героя, вызывает то самое ощущение, которое он описывает как «шум восполенной крови». Следовательно, это сравнение не самоочевидно, основой для него становится снова единство внутренней сущности, что характерно для древнерусского типа сравнения.

Находя в современной литературе сравнения, в основе которых лежит принцип, являющийся определяющим для древнерусского сравнения, мы не в коем случае не пытаемся доказать, что приведенные современные сравнения представляют собой некие кальки со сравнений древнерусских, но лишь констатируем тот факт, что принцип этот, условно названный принципом внутренней сущности и противопоставленный принципу визуального сходства, не изжит, а лишь в несколько иных вариациях воспринят литературой нового времени, переработан ею и сохранен.

Обратимся теперь к произведению Замятина, непосредственно стилистически ориентированному на древнерусские церковные сказания. Это, например, рассказ «О том, как исцелен был инок Еразм» (1920) из цикла «Чудеса». В силу общей стилизации произведения под древнерусский источник логичнее всего искать звукообразы, основанные на сравнении средневекового типа, именно здесь. Приведем ряд примеров звукообразов-сравнений, которые можно встретить в рассказе: «всю ночь слышался легкий, как бы от щекотания, смех и скрип некий и капала вниз ужасная, подобная черной смоле, роса» ; «блаженный Памва… остановился изумленно, услышав за окном тяжкие вздохи и стенания как бы огромного зверя» ; «услышал он легкий, как бы от лопнувшего сосуда, звон» ; «слышен был на высоте кровель смех как бы от щекотания и скрип и шепот» . Все эти образы звучания созданы по одной модели: один звук «поясняется» через другой, соединяясь с помощью союза «как бы». Несмотря на стилистическую заданность здесь нет сравнений, соответствующих древнерусскому типу. От древнерусского сравнения в любом из приведенных примеров сохранена лишь внешняя оболочка: инверсионные обороты, нанизывание однородных членов с соединительной связью между собой, стилистически маркированные слова… В рассказе есть звукообразы-сравнения, по внешнему оформлению еще более походящие на древнерусский оригинал, как, например, такой: «был голос у юного инока чистоты, подобной звенящему с высот горнему крину» . Однако сравнения, основанного на единстве внутренней сущности, здесь также нет.

Единственное в произведении сравнение, которое выглядит как истинно древнерусское и формально и содержательно, встречается в следующем звукообразе: «голос ее пронзил сердце Еразма, как некий сладостный меч» . Подобным сравнением автор стремится выявить как бы «внутренние качества» голоса. Эпитет «сладостный», употребленный в данном случае в переносном значении, и прикрепленный к материальному объекту, подчеркивает, что для писателя меч — только символ. Лихачев в монографии «Поэтика древнерусской литературы» касательно этого пишет: «В такого рода перестановках эпитета с одного объекта сравнения на другой разрушается конкретный смысл слов, на первый план выступает переносное значение» .

Замятин создает звукообразы в своих произведениях с помощью сравнений разных типов, как современного, импрессионистического, так и русского средневекового. Притом принцип внутренней сущности сравниваемых объектов, являющийся определяющим для древнерусского сравнения, часто используется писателем в формально современных сравнениях, стилистически не маркированных. В произведениях же, стилистически ориентированных на древнерусский текст, напротив, преобладают звукообразы-сравнения, соответствующие древнерусским образцам лишь по внешней форме, но отнюдь не по внутреннему насыщению.

Таким образом, перечисленные Лихачевым особенности древнерусских сравнений, в их отличии от сравнений современных, нередко характеризуют и сравнения, используемые Замятиным для создания образа звучания, что дает повод задуматься о глубинной, коренной, порой, может быть, даже бессознательной, но тем не менее крепкой связи прозы писателя «нового» времени с традициями Древней Руси.

Литература
1. Замятин Е.И. Собр. соч.: в 5 т. — М., 2004.
2. Замятин Е.И. Избранные произведения / предисл. В.Б. Шкловского, вступ.ст. В.А. Келдыша. — М.,1989.
3. Замятин Е.И. Избранные произведения. — М.,1990.
4. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. — Л., 1971.
5. Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А.Н. Николюкина. — М, 2003.

Материалы региональной конференции молодых исследователей «Уроки Дмитрия Сергеевича Лихачева». Тамбов, 28 ноября 2006 г.

Сравнение - образное выражение, построенное на сопоставлении двух предметов, понятий или состояний, обладающих общим признаком, за счет которого усиливается художественное значение первого предмета.

Цель литературного сравнения – как можно полнее раскрыть образ через общие признаки. В сравнении всегда упоминаются оба сравниваемых предмета, хотя сам общий признак может опускаться.

Иногда одного сравнения достаточно, чтобы дать емкую, четкую характеристику персонажу или явлению.

Тонкая, как голландская сельдь, мамаша вошла в кабинет к толстому и круглому, как жук, папаше и кашлянула. (Чехов. Папаша)

Как плавающий в небе ястреб, давши много кругов сильными крыльями, вдруг останавливается распластанный на одном месте и бьет оттуда стрелой на раскричавшегося у самой дороги самца-перепела, - так Тарасов сын, Остап, налетел вдруг на хорунжего и сразу накинул ему на шею веревку. (Гоголь. Тарас Бульба)

Сравнение служит для создания зрительных образов, является инструментом словесной живописи - глаза Катюши Масловой в «Воскресении» Толстого, «черные, как мокрая смородина», или княжны Марьи из «Войны и мира», «большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света изредка снопами выходили из них)».

ВИДЫ ЛИТЕРАТУРНЫХ СРАВНЕНИЙ

Простейшая форма сравнения выражается обычно с помощью подсобных слов:

КАК - встал, как столб
ТОЧНО - он пролетел мимо, точно пуля
БУДТО - будто смерч вырвался из-под колес
СЛОВНО - ты, словно командир, рапортуешь
ПОДОБНО - черной молнии подобный
КАК БЫ - он был как бы раненный солдат
КАК БУДТО - как будто обожгло его.. .
ПОХОЖ НА - ты похож на медвежонка

Укрытый снегами холм – точно громадный торт, обильно посыпанный сахарной пудрой.

ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ – один объект противопоставляется другому – «Попытка - не пытка», «голод – не тетка».
Отрицательные сравнения часто применяется в народных выражениях:
«То не ветер ветку клонит, Не дубравушка шумит».

РОДИТЕЛЬНЫЕ сравнения можно получить с помощью существительного в родительном падеже.
«Старше сестры»
«Вернуться раньше марта»
«Сделать не хуже других»
«Глазами святого смотрел на меня».
«Гарун бежал быстрее лани»
Такой тип, прежде всего, используется для того, чтобы зрительно передать, описать, охарактеризовать внешний вид, внутренне свойство и состояние, поведение и т.п. человека.
В неодушевленных родительных сравнениях чаще всего встречаются устоявшиеся языковые конструкции.

А теперь сравните нюансы выражений: «Бежал со скоростью ветра» и «Бежал с такой же скоростью, как у ветра».

Сравнения ТВОРИТЕЛЬНЫЕ образуются с использованием существительного в творительном падеже.
«Пыль стоит столбом», «Дым коромыслом».

Сравнение могут быть созданы при помощи НАРЕЧИЯ ОБРАЗА ДЕЙСТВИЯ – «Закричал по-звериному».

Существуют БЕССОЮЗНЫЕ сравнения, образованные посредством составного именного сказуемого.
«Так тонок халат мой летний – Крылья цикады!»

Есть так называемое НЕОПРЕДЕЛЕННОЕ сравнение, которое выражает превосходную степень состояния:

«А когда ночью светит месяц, Когда светит - черт знает как?»

Иногда опускается само действие предмета или явления, а в выражении используется только сравнение – о самом действии следует догадаться самостоятельно.
«Дождь будто бы взбесился: хлестал напропалую всех подряд серебряной плёткой, пенил лужи, захлёбывался сильнейшим ветром»

РАЗВЕРНУТЫЕ СРАВНЕНИЯ
В этом случае автор обращает внимание читателя на несколько признаков.
Он (стих Пушкина) нежен, сладостен, мягок, как рокот волны, тягуч и густ, как смола, ярок, как молния, прозрачен и чист, как кристалл, душист и благовонен, как весна, крепок и могуч, как удар меча в руках богатыря. (В. Белинский)

ИЗБИТЫЕ СРАВНЕНИЯ

Когда-то, давным-давно – и это были благословенные времена – все сравнения были свежими.
Когда впервые верблюда назвали кораблем пустыни, это было очень поэтично.
Однако все со временем портится – сравнения в том числе.
Тогда мы говорим об ИЗБИТЫХ СРАВНЕНИЯ – то есть, надоевших, опошленных частым употреблением, затасканных, заезженных.
Безрадостная жизнь – это непременно длинный темный туннель.
Голубые глаза – непременно, как васильки или как небесная лазурь.
Блондинка – значит, волосы – как золото.
И т.д.

Когда волосы сравниваются со снегом на основании признака белизны, образность речи ослабевает, потому что основание для такого сопоставления слишком общеизвестное. (с) А.И. Ефимов.

Самый значимый признак художественного сравнения - это элемент неожиданности, новизны, изобретательности.

О Генри. Вождь краснокожих.
Есть там один городишко, плоский, как блин, и, конечно, называется Вершины. Живёт в нем самая безобидная и всем довольная деревенщина, какой впору только плясать вокруг майского шеста. <…>
Сынок был мальчишка лет десяти, с выпуклыми веснушками по всему лицу и волосами приблизительно такого цвета, как обложка журнала, который покупаешь обычно в киоске, спеша на поезд. <…>
Мальчишка этот дрался, как бурый медведь среднего веса, но в конце концов мы его запихали на дно шарабана и поехали. <…>
- Сейчас он еще ничего, - говорит Билл, закатывая штаны, чтобы разглядеть ссадины на голенях. - Мы играем в индейцев. Цирк по сравнению с нами - просто виды Палестины в волшебном фонаре. <…>
На рассвете меня разбудил страшный визг Билла. Не крики, или вопли, или вой, или рёв, какого можно было бы ожидать от голосовых связок мужчины, - нет, прямо-таки неприличный, ужасающий, унизительный визг, каким визжат женщины, увидев привидение или гусеницу. Ужасно слышать, как на утренней заре в пещере визжит без умолку толстый, сильный, отчаянной храбрости мужчина. <…>
Я увернулся и услышал глухой тяжёлый стук и что-то похожее на вздох лошади, когда с нее снимают седло. Чёрный камень величиной с яйцо стукнул Билла по голове как раз позади левого уха. Он сразу весь обмяк и упал головою в костер, прямо на кастрюлю с кипятком для мытья посуды. <…>
Как только мальчишка обнаружил, что мы собираемся оставить его дома, он поднял вой не хуже пароходной сирены и вцепился в ногу Билла, словно пиявка. Отец отдирал его от ноги, как липкий пластырь. <…>

Художественное сравнение не обязано быть строго логичным, материалом для него могут служить самые разнообразные предметы и явления. Главное - какое новое качество возникнет, какой образ родится.

…Дорожка песочная от листвы разузорена – Точно лапы паучные, точно мех ягуаровый. (Северянин. Кензели)

И сходство, и контраст одинаково важны и ценны как источник новых смыслов и чувств.

Таким образом,
Сравнение обычно служит для того, чтобы при помощи одного факта объяснить другой. Отвлеченная мысль становится понятной, если для сравнения привлекается нечто осязаемое, зримое, очевидное. (c)Е. Эткинд.

Образное сравнение - это фигура речи, которая интересным образом сравнивает две разные вещи. Цель сравнения - вызвать интересную связь в уме читателя или слушателя. Сравнение - одна из наиболее распространенных форм образного языка. Образное сравнение можно найти где угодно: от стихотворений до текстов песен и даже в повседневных разговорах.

Сравнения и метафоры часто смешиваются друг с другом. Основное отличие между сравнением и метафорой состоит в том, что в сравнении используется слова «как» для сравнения, а метафора просто указывает сравнение без использования «как». Примером сравнения является: она такая невинная, как ангел. Пример метафоры: она ангел.

Сравнения в повседневном языке

Сравнения используются в литературе, чтобы сделать речь более яркой и сильной. В повседневной речи они могут быть использованы для передачи смысла быстро и эффективно, так как многие часто используемые выражения являются сравнениями. Например, когда кто-то говорит: «Он так занят, как пчела», это означает, что он работает тяжело, так как пчелы, как известно, очень трудолюбивы и заняты.

Некоторые другие хорошо известные сравнения, которые вы часто слышите:

• Счастливый, как слон.
• Легкий, как перышко.
• Невинный, как ягненок.
• Высокий, как жираф.
• Белый, как призрак.
• Сладкий, как сахар.
• Черный, как уголь.

Как и в случае с большим количеством образного языка, когда вы разговариваете с кем-то из другого региона или не говорите на своем родном языке, они могут не понимать смысл многих сравнений.

Сравнения добавляют глубину в вашу речь

Образные сравнения могут сделать наш язык более наглядным и приятным. Писатели часто используют сравнения, чтобы добавить глубину и подчеркнуть то, что они пытаются передать читателю или слушателю. Сравнения могут быть смешными, серьезными, обыденными или творческими.

Образные сравнения - отличный инструмент для использования его в творческом языке. Они не только делают то, что вы пишете, либо говорите, более интересным, но и часто могут интриговать читателя. Создавая свои собственные сравнения, следите за клише и старайтесь выйти за рамки очевидных сравнений.

Литература (настоящая) представляет собой подлинное мастерство создания текстов, сотворение нового объекта при посредстве слов. Как и в любом сложном ремесле, в литературе существуют свои специальные приёмы. Один из них ─ «сравнение». При его помощи для большей выразительности или иронического контраста сличаются те или иные объекты, их качества, люди, черты их характера.

Вконтакте

Чайник со своим задранным хоботом пыхтел на плите, словно юный слонёнок, несущийся к водопою .

─ Ироническое уподобление маленького неодушевленного предмета крупному животному при помощи сопоставления длинного носика чайника и слоновьего хобота.

Сравнение: определение

Существует минимум три определения сравнения в литературе.

Для художественного текста более верным будет первое определение. Но наиболее талантливые авторы художественной литературы успешно работают со вторым и третьим определениями, настолько велика роль сравнения в тексте. Примеры сравнений в литературе и фольклоре последних двух типов:

Он глуп, как дуб, но хитер как лиса .

Не в пример Афанасию Петровичу, Игорь Дмитриевич был телосложением худ, словно ручка от швабры, такой же прямой и вытянутый.

Ростом пигмеи дельты Конго похожи на детей, кожа их не как у негров черна, а желтовата, словно палая листва.
В последнем случае вместе с употреблением «отрицательного сравнения» («не») совмещено прямое уподобление («словно»).

Русский язык настолько богат, что авторы художественных произведений используют огромное количество типов сравнений. Филологи могут их лишь приблизительно классифицировать. Современная филология выделяет следующие два основных типа сравнения и еще четыре сопоставлений в художественной литературе.

• Прямое. В данном случае используются сравнительные обороты (союзы) «как будто», «как», «точно», «словно». Он оголил перед ним душу, как нудист обнажает тело на пляже .
• Косвенное. При таком уподоблении не используются предлоги. Ураган гигантским дворником вымел с улиц весь мусор .

Во втором предложении сравниваемое имя существительное («ураган») используется в именительном падеже, а сравниваемое («дворником») ─ в творительном. Остальные типы:

Филолог и славист М. Петровский еще в XIX веке выделил из развернутых сравнений в литературе «гомеровское» или «эпическое» уподобление. В данном случае автор художественного текста, не заботясь о краткости, разворачивает сравнение, отвлекаясь от основной сюжетной линии, от сравниваемого предмета настолько далеко, насколько позволит ему воображение. Примеры просто найти в «Илиаде» или у постмодернистов.

Бросился Аякс на врагов, словно оголодавший лев на испуганно сгрудившихся, потерявших пастуха овец, которые остались без охраны беззащитными, как дети без присмотра, и способны лишь робко стенать и пятиться в страхе перед львиною жаждой крови и смертоубийства, которое охватывает хищника, словно безумие, усиливающееся, когда он чует ужас обреченных…
К эпическому типу сравнений начинающему автору художественных текстов лучше не прибегать. Молодому писателю нужно подождать, пока не возрастет его литературное мастерство и чувство художественной гармонии. Иначе неопытный новичок сам не заметит, как, накручиваясь одна на другую, как нитки из разных клубков, подобные «вольные ассоциации» увлекут его далеко от фабулы его основного повествования, создадут смысловую путаницу. Так что сравнения в художественном тексте могут не только упростить понимание описываемого предмета (тигр ─ огромный хищный кот), но и запутать повествование.

Сравнение в стихах

Особенно важна роль литературного сравнения в стихах. Поэт использует богатство языка, чтобы создать неповторимое и эстетически ценное художественное произведение, точнее донести до читателя свою мысль.

Нам часто тяжко так и худо

От трюков каверзной судьбы ,

Но мы с покорностью верблюдов

Своих невзгод несем горбы .

Такими строками поэт поясняет читателю собственную мысль о том, что большинство бед, случающихся в жизни, естественны, как горбы у верблюдов, что от них иногда просто не избавиться, а нужно просто «пронести» какое-то время.

Без тебя ни трудов, ни отдыха:

женщина ты или птица?

Ведь ты как создание воздуха ,

«воздушница»-баловница!

В большинстве же стихов, авторы используют сравнения для создания яркого, красивого, легко запоминающегося образа. Больше всего таких красочных сравнений в текстах у Н. Гумилёва, Маяковского. А вот И. Бродский остается непревзойденным мастером использования развёрнутых сравнений в художественном литературном стихосложении.

Сравнения используются и в разговорном языке. При написании любого текста, даже школьного сочинения, не обойтись без сравнений. Так что нужно накрепко запомнить несколько правил пунктуации литературного русского языка. Запятые ставятся перед сравнительными оборотами со словами:

• будто,
• словно,
• как будто,
• подобно,
• точно,

Поэтому, когда вы пишите:

• Он был выше, чем тот подросток, что ей запомнился .
• День разгорелся быстро и жарко, подобно костру, в который вдруг плеснули бензина.

─ в этих ситуациях не сомневайтесь, запятые необходимы. Гораздо больше проблем поджидает вас с союзом «как». Дело в том, что, даже если частица «как» является частью сравнительного оборота, запятая перед ним не нужна, если:

Его можно заменить тире. Степь как море трав .

Этот союз является частью устойчивого фразеологизма. Верен как пёс .

Частица входит в сказуемое. Для меня прошлое как сон .

Союз, по смыслу предложения, заменяется наречием или существительным. Он смотрел как волк , возможны замены: смотрел по-волчьи , смотрел волком .

Где еще не нужны запятые

Не нужны, по правилам пунктуации, запятые перед «как» и тогда, когда в предложении его предваряют наречия или частицы:

Пора заканчивать, полночь вроде как пробило .

Не выделяется запятыми «как», если перед ним стоит отрицательная частица.

Он посмотрел на новые ворота не как баран .
Так что, когда будете прибегать к сравнениям, чтоб украсить или сделать более понятным ваш текст, помните о коварстве частицы «как» и правилах пунктуации, и у вас всё будет хорошо!